Коридор тоже был пустоват. Кое-как эту пустоту заполнял шкаф, где лежала та одежда, что не могла понадобится в ближайшем времени. Зонтики там, теплые пальто. А так же там была куча, просто кипа мехов. Мехи были красивые, мягкие, такие пушистые, одним словом, няшные, но... Абсолютно не нужные. Зима в Пекине, конечно, была, но максимум её температуры заставлял кутаться в шарф и пониже одевать шапку. Вот и все. Это вам не зима в Санкт-Петербурге, или, что еще хуже, где-нибудь в Сибири. Поэтому Яо одевал подарки от друг лишь в одном случае - когда ехал к нему в гости зимой или же ранней весной. Тем более Ван в шубе, толще его самого, выглядел донельзя забавным воробышком с красным от мороза носом и узкими, смешливыми глазами.
Но подарки были дорогие, насколько понимал Китай. Поэтому он, скрепя сердце и кое-как себя утешая, что они ему не нужны, убрал половину в самые дальние шкафы. Другую половину он либо продал, либо раздарил, либо вообще потерял где-то. Конечно, это было крайне невежливо, но все-таки лучше, чем просто пылится в шкафу. К тому же, Англия наверняка бы заграбастал себе и эти вещи.
Длинные сапоги России покорно лежал в коридоре. Китай оглянулся в поисках своей одежды, что он наспех скинул тут. Но не нашел взглядом ни на полу, ни на вешалке.
- Наверное, он её убрал, ару...- мелькнула какая-то будничная мысль. Иван смешно пытался одеть собственную обувь, при этом не потеряв равновесие, но и не снести в процессе обувания что-нибудь. То же зеркало, или вешалку. Или дверь, с него станется. Яо тихо хихикнул, прикрывая рот рукавом. Русский выглядел забавно, может, поэтому Китай и заставлял его переобуваться.
Одевшись и надев фуражку, из-под которой торчали белые волосы, Иван снова обернулся. В военной форме он выглядел как-то... Страшнее. Выше. Даже как-то холоднее. Однако, зная, что где-то там внутри этого снежного покрывала таится горячее и отважное сердце, можно было нормально относится к такому "преображению". В сравнение Китай вспомнил себя в военной форме. Да, так он выглядел представительнее. Но форма была обтягивающей, являя миру тонкий, почти что девчачий стан китайца, хрупкие запястья и длинные ноги. Хоть моделью иди, если пунцовеющее от стыда лицо позволит. К тому же, форма обязывала особо длинные волосы убирать в тугой пучок на затылке, не оставляя даже челку, а так Яо выглядел еще глупее. Поэтому он предпочитал просторные одежды с длинными рукавами и бесформенным облачение.
Китай шутливо козырнул в ответ на легкий поклон Ивана. Любит Россия подурачится, тут уж его не исправишь. Сущий ребенок. Ребенок с оружием в руках, но ведь от этого ему, наверное, только забавнее жить. К сожалению, а может и к счастью, Китай давно перестал быть ребенком. Если вообще им был когда-то в душе.
Брагинский ушел. В доме стало пусто и тихо. Китай вздохнул и медленно прогнулся назад, потягиваясь. Спина снова заболела. Закрыв дверь за гостем и машинально повернув ключ, Яо оглянулся на коридор. Он уходил дальше, к комнатам, туда, где в маленькой комнатке уже ждал его белый дым опиума. У Вана засосало под ложечкой, как всегда бывало тогда, если он долго не дышал опиумом. Ведь он старался, боролся, днями не курил. Но срывался потом и снова уносился в мир фантазий.
- Но я же обещал ему, ару...- пришла в голову трезвая мысль, а Китай поймал себя на том, что уже сделал пару шагов вперед по коридору. Помотав головой, он сжал кулак. Он должен бороться. Пусть даже проиграв себе самому и Англии, должен потому, что обещал другу. Обещал себе, обещал людям. Нельзя же все время обещать, но ничего не делать.
Война продолжалась еще год. То кончалась, то вновь начиналась, пропитанная горьким запахом пороха и сладким - опиума. Китай сражался,заведомо понимая, что проиграл. Он видел, как сдаются города, иногда сдаются без единого выстрела. Война надоела всем, как надоели и наркотики. Яо кое-как, ценой многих бессонных ночей и наверняка сорванных нервов, смог бросить опиум. Он-то смог, а вот другие не могли. Англия и Франция победили.
Война стала толчком к ослаблению некогда могучей империи. Первый удар казался незначительным для кого-то, но по мнению Яо был самым страшным. Англичанин потребовал передать под его покровительство Гонконг - одного из младших братьев Вана. Сколько Китай не пытался его вразумить, но Гонконг ушел из его семьи под крылышко Великобритании.
Следующим ударом стал кризис. Огромная сумма денег (21 миллион долларов!), выплаченная Англии, пошатнула всю экономику. Продукты стали дорогими, подорожало все, даже рис и чай. Империя пошатнулась, начали вспыхивать войны внутри государства, еще больше ослабляющие Китай. Умирали люди, унесенные из жизни белым дымком опиума. Умирали дети, тоже пристрастившиеся к опасному наркотику. Если у Яо возникало желание снова попробовать, то глядя на улицы Пекина быстро пропадало. Люди умирали, работать было некому.
А Китай все-таки выбрался к Брагинскому. Хоть это и было через десяток лет после окончания войны, пусть визит был краткосрочный, но все-таки выбрался. Вот только на этот раз отказаться от помощи России не смог, как бы не мучила совесть. Смерть своих людей и медленная смерть себя самого мучила сильнее.
- Когда-нибудь, я одолею этого чертового Англию, ару...- все продолжал думать Китай, наблюдая за тем, как медленно погибает империя, некогда бывшая самой сильной в мире.
